Ломбард шкур и костей - Страница 19

Подождав, пока привыкнут глаза, Трент рассмотрел очертания двух, беспорядочно оставленных полицейских машин и переполненного мусорного бака. Когда его зрение более-менее прояснилось, что он увидел бездомного, который рылся в мусоре.

На выезде парковочной стоянки он заметил остановившегося мальчика. Плечи были ссутулены, голова опущена, будто на тротуаре он пытался найти ответ на вопрос, который Трент еще только собирался ему задать.

— Джейсон, крикнул он.

Мальчик оторвал взгляд от тротуара и, увидев Трента, нахмурился. Его силуэт слегка качнулся, будто он не мог решить: остаться или уйти.

— Пожалуйста, остановись, — сказал Трент, уже направляясь к нему.

Зачем он держал его тут? Если он ушел, то это громкий сигнал, указывающий на его вину.

«Он мне нужен. Нужен для признания вины».

— Прошу прощения, — пробормотал мальчик.

Они стали в тень старого кирпичного здания, стены которого были изрисованы граффити. Трент обернулся на полицейские машины. В них никого не было. Бездомный продолжал заниматься содержимым мусорного бака.

— Что заставило тебя уйти? — не на шутку удивившись, спросил Трент.

— Я хочу домой. Мне нечего вам сказать.

— Это мне судить, есть ли тебе что сказать. Ты не можешь так просто уйти. Это навлекает на тебя подозрения.

Уставившись на Трента большими глазами, мальчик произнес лишь только одно слово:

— Подозрения?

— Смотри. Никто не видел, как ты ушел. Давай вернемся. Возможно, сможешь рассказать еще что-нибудь.

Перед ними на стоянку управления полиции заезжала полицейская машина. Солнце отражалось от ее стекол. Они отступили в сторону, чтобы дать ей проехать.

— Ладно, — вздохнув, пробормотал мальчик. Огоньки сомнения горели в его глазах. Он выглядел хрупко и уязвимо. — Ладно, — повторил он.

И вдвоем с Трентом они вернулись в здание.

---

— Забудем о том, как ты попытался сбежать, ладно?

Трент знал, насколько было важно, чтобы на магнитной пленке осталось это, многое решающее слово. Расслабившись, он навалился на спинку стула в ожидании ответа мальчика.

— Ладно, — сказал Джейсон, обрадовавшись наступившей возможности сменить тему разговора. К тому же его несколько напугало слово «сбежать», будто у него для этого был повод, будто он в чем-то был виноват. Ему просто захотелось выйти из душной комнаты.

— Прежде, чем мы вернемся к тому, что ты видел в понедельник, мне хочется тебя расспросить об Алисии. Вы дружили, не так ли?

Джейсон с облегчением кивнул, потому что не надо было говорить о чем-то другом, хотя даже думать о ней ему показалось очень грустным.

— Смотри, тебе двенадцать, а ей было семь, и при этом вы были друзьями. Тебе это не кажется странным?

— Она была очень приятной маленькой девочкой, и всегда была рада меня видеть, — о ней он мог рассказать намного больше, чем о ее брате Бреде или о других парнях, живущих с ним по соседству, как ему казалось, но он не стал говорить об этом мистеру Тренту.

— Тебе нравилось приходить к ней?

— Конечно, — он бы не ходил к ней, если бы не хотел.

— Раньше ты рассказывал, что в тот день ты помогал ей с пазлом. Что это был за пазл?

— Кардинал. Птица. Большая. Весь пазл занял целый карточный стол, за которым она сидела во дворе. Тысяча фрагментов. Она очень хорошо их отличала один от других. А пазл был нелегким, потому что большинство фрагментов были красными и выглядели одинаково. Они отличались только формой. А я всего лишь сидел в стороне и подавал их ей. Но она не стала… — и он запнулся.

— Что она не стала?

Джейсон понял, как быстро мистер Трент поймал его на том, что он не хотел говорить.

Мистер Трент терпеливо ждал.

Что случится, если он скажет:

— Не стала надо мной смеяться.

— Как над остальными парнями, ты пролагаешь?

Джейсон кивнул. Каждый раз, как он такое допускал, начинал себя чувствовать подавленно.

— А она, ведь, могла иногда над тобой посмеяться? Знаешь, друзья иногда могут друг над другом подшутить. Алисия, наверное, не была исключением?

Вдруг что-то вспомнив, Джейсон улыбнулся. Она над ним начала смеяться, когда он, наконец, вложил фрагмент на свое место, имитируя судорожную осторожность, и при этом, что-то жужжа себе под нос. Он развил в себе привычку так делать, когда нужно было проявлять излишнюю аккуратность. Она передразнила его с актерской точностью.

— Да, — произнес Джейсон с интонацией доброго воспоминания и грусти в то же самое время. Он снова подумал о том, что ее уже нет.

— И тебя это расстраивало?

— Нет, — но когда он представил себе ее бездыханное тело, которое нашли, заваленным ветками в кустах, то содрогнулся.

— Вижу, воспоминания об Алисии расстраивают тебя.

— Нет… я подумал не об этом, — вдруг пробудившись сказал Джейсон, стараясь отгородиться от печальных воспоминаний и внезапного вопроса мистера Трента. — я только что подумал, как она могла выглядеть, когда ее нашли в зарослях.

— Как она выглядела?

— Ужасно, укутанная во все это.

— Укутанная во что?

— В ветки, в кусты, в траву.

— Почему это тебя расстраивает?

Этот вопрос, как и вся цепочка вопросов, заставил Джейсона задержаться с ответом. Ему не хотелось говорить об этом с каким-нибудь незнакомцем. Это было похоже на иголки, которые мистер Трент все время будто пытался воткнуть ему в сердце.

— Я не хочу об этом говорить, — сказал Джейсон.

— Об Алисии или о том, как ее нашли?

Джейсон кивнул.

— Понимаю, как это жестоко для тебя, с тех пор, как она стала твоим лучшим другом. Но иногда было бы лучше об этом говорить, нежели, держать внутри себя. Может быть, эти вопросы как раз помогут тебе и расследованию.